Госдепартамент США опубликовал ежегодный отчет на тему контроля вооружения. В нем сказано, что Россия нарушает обязательства, вытекающие из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Этот договор подписали Рональд Рейган и Михаил Горбачев в 1987 году. Участники договора обязались не производить, не испытывать и не развёртывать баллистические и крылатые ракеты наземного базирования средней (от 1000 до 5500 километров) и малой (от 500 до 1000 километров) дальности. Эксперты утверждают, что этот договор стал началом окончания холодной войны и что он является ключевым элементом совместных российско-американских усилий над контролем вооружений. На вопрос Польского Радио, является ли нарушение Россией договора 87-года неожиданностью, отвечает Януш Онышкевич, глава Исполнительного совета Евро-Атлантического союза и дважды министр обороны Польши:
Это не является неожиданностью, так как с некоторого времени было видно, что России не очень удобно существовать с этими ограничениями. Это связано не только с европейской военно-политической сценой, но и с определенными сигналами из Средней Азии, а в будущем, возможно, и из Китая. Россия многие годы воздерживалась от создания такого типа ракет. Ракеты средней дальности были ликвидированы и в России, и в США. Но совершенствование Москвой оперативно-тактических ракетных комплексов «Искандер» привело к тому, что зона их действия уже подходит под условия договора.
Каково значение имеют эти ракеты в ситуации потенциального конфликта, например, в Польше или Европе?
Для нас это имеет несколько иное значение, так как вся территория Польши находится в зоне ракет среднего действия (с длиной полета 500 километров), которые были ограничены договором. Но факт, что уже нет никакого доверия между НАТО и Россией, США и Россией, говорит о том, что нужно поднимать этот вопрос.
Как бы Вы сформулировали достоверность (надежность) договоров, которые Россия подписывает в сфере безопасности Европы, мира …
Думаю, что она близка к нулю. Лучшим примером этого является то, что, когда Украина отказывалась от ядерного оружия, то гарантией её безопасности, её границ, территориальной целостности были подтверждены несколькими странами, в том числе и Россией. А как Россия относится к этой целостности, мы знаем из того, что случилось в Крыму.
А другие страны, которые подписывали в данном случае Будапештский меморандум, тоже не много сделали для того, чтобы Крым остался в границах Украины...
Это правда. Но они не нарушили этот меморандум. Нарушила его Россия. С самого начала было известно, что эти гарантии являются, по сути, политическими, а не обязывающими, как закон. Думаю, что после нарушения Россией разных международных соглашений – в том числе между Украиной и Россией, в котором обе стороны гарантировали нерушимость границ – доверие к России близко к нулю.
Еврорпейский Союз решился на введение санкций третьего уровня. Как в этой связи Вы оцениваете безопасность в Европе?
Если речь идет о военной безопасности, то она достаточно высока. Нет никаких оснований судить, что Россия – в случае Польши - предпримет серьезные действия агрессии. Думаю, это касается и других стран Европы. Если говорить об экономической безопасности, то вопрос состоит в том, как на санкции отреагирует Россия: ответит тем же самым, но здесь у неё мало инструментов к действию, или придумает что-то другое. Классическое политическое оружие внешней политики России - это фитосанитраные ограничения на импорт продуктов питания из стран ЕС, в том числе из Польши.
Соединенные Штаты вновь заинтересовались Европой… из-за России?
Думаю, что неожиданным и невыгодным Путину эффектом его действий стало то, что США возвращаются в Европу. Но это не результат того, что США считало Европу маловажной территорией. Этот регион всегда для Штатов был ключевым, но он не требовал внимания, потому что, казалось, здесь все понятно и спокойно. Казалось, что с Россией можно налаживать отношения, отсюда возникла идея – мало удачного, я считаю – перезапуска отношений с Россией. Теперь мы видим, что Россия возвращается как угроза, как проблема, а не часть её решения.
Jedynka/Kira